Годы и люди. Рассказы - Павел Шаров

– Вовик, а почему вы не участвуете в этих баталиях? – спросила Эля.

– Во-первых, в них участвуют курсанты. А мы уже боевой отряд. Во-вторых, мне повезло: приказано познакомиться с Вами.

– А кто приказал?

– Как кто? Наш главный тренер – Альберт.

– А он скоро к нам присоединится? – спросил Костя.

– Вот сейчас генералы дадут оценку его работе, наградят очередным знаком отличия и отпустят. А сами пойдут выпить по рюмашке хорошего коньяка.

Ждать Альберта пришлось почти час. Он появился в штатской одежде, как всегда – стройный и подтянутый. Будто и не пришлось ему сегодня перенапрягаться, показывая чудеса ловкости.

– Здравствуйте, ребята! Спасибо, что дождались.

Он обнял Элю и поцеловал её в щёчку. С остальными обменялся крепкими рукопожатиями.

– А теперь что? – задал вопрос Вовик.

– Вперёд, – ответил Альберт, – разрешено выпить шампанского. Зови группу.

Сначала ехали на двух машинах. Когда въехали в город, одна машина свернула в сторону. Эля прижалась к Альберту, испытывая умиротворённую радость, счастье.

– Куда они поехали? – спросил Костя.

– Догадайся с трёх раз.

– В магазин!

– О! Если бы ты не был таким догадливым, нечего бы тебе было делать в охранной фирме.

Машина подъехала к девятиэтажному дому и остановилась.

– Станция Березай, кому надо – вылезай, – произнёс Вовик, выключая зажигание.

Лифт поднял их на пятый этаж. Альберт открыл дверь.

– Это моя хата.

Хата оказалась трёхкомнатной, в центре города. Спальня, гостиная и кабинет для работы. Вскоре приехали остальные из магазина. В гостиную набилось человек десять. В офицерской форме один Вовик. Остальные в штатском. Расселись.

– Дорогие друзья, – обратился Альберт к своим товарищам, – представляю вам: – это – Эля. Мы подружились с ней совсем недавно, но очень дорожим этой дружбой. Прошу представиться.

Молодые офицеры выстроились в ряд и по очереди каждый, приложившись к ручке Эли, назвал себя: лейтенант Петр Мезенцев, cтарший лейтенант Антон Завьялов… Самым старшим из них оказался белобрысый капитан Виктор Ханов.

После этого установили в центре комнаты раздвижной стол. Покрыли скатертью и высыпали из двух сумок содержимое. Из спиртного только шампанское. Разложили в вазы фрукты, овощи, мясные продукты, торт. Альберт поставил чайник. Вовик наполнил бокалы шампанским.

– Ну? – вопросительно посмотрел он на Альберта.

Альберт открыл шкаф, вынул китель, надел. Майор спецслужбы России. На груди только значки: парашютиста, мастера спорта – и никаких наград. Альберт вынул из кармана звездочку, бросил её в фужер и широко улыбнулся.

– Ура! – тихо произнёс он, поглядывая на друзей.

– Ур-р-р-а-а! – разнеслось десятиголосое ликование.

Звон хрустальных бокалов, радостные восклицания, поздравления. Эля пригубила из фужера. Костя попытался налить ещё, но Альберт остановил его.

– У нас пост на спиртное. Только по шестнадцать капель.

– А чай будем пить? – спросила Эля.

– Будем, будем.

Эля разложила торт по тарелкам, разлила чай по стаканам.

Вовик поднял свой бокал:

– А теперь, ребята, за маленькую хозяйку этого прекрасного большого дома!

Эля смутилась, покраснела. С ней чокались ребята, каждый из которых стоил целого отряда серьёзных противников. Пили чай, ели торт. Эля увидела гитару, висящую на гвоздике. Взяла её, и комната наполнилась звуками семиструнной и мягким, завораживающим голосом Эли.

Молодые офицеры слушали с замиранием сердца. Эти крепкие ребята с твёрдыми мышцами, железными нервами и несгибаемой волей расслабились, окунувшись в проникающее в душу пространство звуков.

Когда Эля закончила петь, раздались бурные аплодисменты. Она передала гитару хозяину квартиры.

– А теперь вы, – обратилась она к Альберту.

– А что петь будем?

– Гимн десантников, – предложил белобрысый капитан с ёжиком светлых волос.

Альберт сыграл вступление, и все хором подхватили любимую песню боевых разведчиков. Когда гимн был исполнен, Эля восхищённо заявила:

– Никогда не предполагала, что патриотический гимн может быть настолько лирически насыщенным.

– Это потому, что мы его сами сочиняли, – ответил белобрысый.

Потом каждый по очереди пригласил Элю на танец под гитару. В сольном танце класс показал Вовик. Воспитанная службой и постоянными тренировками сдержанность пропала, и группа офицеров спецподразделения превратилась в весёлых балагуров. Время пролетело так незаметно, что вдруг взглянув на часы, Эля неожиданно всполошилась.

– Ой, ребята, совсем из головы вылетело. Мне ведь к десяти вечера надо быть в театре! А время уже десять. Сейчас будет звонить мой импресарио Василий.

– Ага! Концерт в Пскове? – сказал Вовик. – Извините, что подслушал.

– Да-да, поедем туда ночью на машине.

– Могу предложить вертушку, – включился в разговор белобрысый капитан, – прямо до Пскова. Высоты не боитесь? Альберт, разрешаешь?

– Нет вопросов. Сейчас.

Он отошёл на кухню и через пару минут вернулся.

– По коням! – скомандовал Альберт. – Я, Эля, Виктор и Вовик – в театр. Остальные по домам.

Раздался звонок. Эля приложила трубку к уху и сморщилась.

– Не ори так. Сейчас будем. Есть предложение лететь на вертолёте. Как ты?

– Я-то не против. Только нас здесь трое. Маша и Пётр тоже едут.

Эля посмотрела на Альберта:

– Там ещё трое.

– Тогда так, – решил Альберт, – Вовик за рулем одной машины. Виктор – другой. Оба полетите пилотами в Псков. Антон и я после вылета доставим машины в гараж. Остальные по домам на метро.

Когда подъезжали к театру, Эля заметила, как нервно топчется Василий. Он раскрыл было рот, чтобы извергнуть то, что накипело у него в предчувствии срыва запланированного концерта. Но, увидев рядом с Элей солидного майора, успел только лязгнуть челюстями и хмуро спросил:

– Какой-такой вертолет?

– Летающий, – ответил за всех Вовик, – садитесь в машину и вперёд.

Аэродром представлял собой небольшую площадку в лесу для посадки вертолётов. Четыре пассажира и два пилота взобрались в небольшое помещение вертолёта. Альберт махнул рукой, Маша внутри вертолёта взвизгнула на высокой ноте, которую она никогда не брала на концертах, и вертолёт устремился на запад.

– Через полтора часа в полном порядке будут на месте, – сказал Альберт.

Василий договорился о встрече с ветеранами медицинской службы, и Эля вынуждена была ещё на два дня задержаться в Пскове. Она очень волновалась, что по приезде домой не застанет там Альберта. И её предчувствия оправдались. Когда был уже взят билет на поезд и близился момент встречи, Альберт вдруг позвонил и сообщил ей, что уезжает на неопределённое время по очень важным делам. Через три дня ожидания она не выдержала и позвонила Вовику.

– Вовик, я очень волнуюсь. Куда Альберт уехал и зачем?

– Во-первых, не волнуйся. Альберт неуязвим. Во-вторых, куда и зачем, знает только начальство. Но не скажет. Жди спокойно. Как только что-нибудь прояснится, я позвоню.

Ещё через три дня Альберт позвонил и весело доложил:

– Всё в порядке, Эля. Скоро встретимся.

– Где ты?

– Эля, не волнуйся. Скоро буду.

И тут Эля услышала женский голос: «Руку, руку дайте, товарищ подполковник». И в телефоне раздались короткие гудки. Номер, с которого был звонок, оказался недоступен. Она срочно позвонила Вовику:

– Товарищ старший лейтенант, немедленно сообщите, в какой больнице находится Альберт.

– Хорошо, – ответил тот, – получу разрешение на посещение и Вас туда отвезу.

Время остановилось. Каждая минута превратилась в час. Эля ходила из угла в угол. В голову лезли всякие страхи: «Ишь как мы весело разговариваем, а рядом врач со шприцом скачет». Наконец Вовик позвонил.

– Ждите. Сейчас приеду.

«Опять ждать! Сколько ждать! Господи, только бы всё было в порядке».

В спецбольнице их встретил лечащий врач и повёл по длинному коридору. Остановившись у одной из дверей в палату, он взглянул на взволнованную Элю и предупредил:

– Здесь, девушка, больные. И мы их лечим. Очень прошу, возьмите себя в руки и не расстраивайте больного… Не ахайте и не ревите.

Эля кивнула головой, и врач пропустил её в палату.

На кровати лежал улыбающийся Альберт. Голова его была забинтована до уровня глаз, левая рука, плечо и грудь – в бинтах. Нога в области щиколотки забинтована. Лицо красное, на первой стадии загара. Эля стояла с раскрытыми глазами и не могла выговорить ни одного слова.

– В футбол играл с папуасами, по булыжнику вместо мяча попал, – сказал Альберт, показывая здоровой рукой на ногу.

– Господи, что с тобой случилось?

И она наклонилась к нему, чтобы обнять его и разреветься.

– Стоп! – поднял Альберт указательный палец правой руки – Эля, ты любишь меня?